Экклеcиаст (эссе)
Однажды, совершенно неважно по какому случаю, я решил почитать Библию. Хорошо помню момент чтения, которое произвело на меня весьма неожиданное впечатление, но отчего-то совершенно не могу предположить, что же именно натолкнуло меня на эту странную идею: почитать Библию. Окажись на моем месте более религиозный человек, он, пожалуй, увидел бы здесь вмешательство свыше.
Как бы там ни было, я открыл толстую книгу в мягкой черной дермантиновой обложке, которую когда-то подарил мне в переходе метро странствующий христианский сектант-проповедник, с первого взгляда ошибочно угадавший во мне стяжателя древней мудрости, ступившего на путь духовных исканий.
Моя библиотека в те годы регулярно пополнялась дармовыми священными текстами. Тощие улыбчивые кришнаиты стучали в мою дверь и искушали разноцветной пухлой Бхагавад-гитой с рисунками кокетливых воинов, толстомясыми танцовщицами, и ужасно длинными, невразумительными комментариями под ними (прилагающиеся к мудрости востока бесплатные кришнаитские салаты в студенческой столовой казались мне гораздо интереснее). Смурной небритый мужичонка в электричке одарил по случаю карманным изданием Корана, а про бесконечные книги Мертвых, Веды, дзенские притчи, ауробинды, рамачараки и вивекананды, изданные на оберточной бумаге — как-то неудобно даже и говорить. До сих пор сожалею, что при очередном переезде я, по простоте душевной, оставил массивный картонный ящик с этой кладезью божественных откровений на лестнице, рассудив, что «кто взыскует, тот пусть и таскает». Увы, теперь бы эти прекрасные писания сделались украшением моей книжной коллекции и ностальгическим памятником безвозвратно ушедшей эпохи.
По прошествии лет, я понимаю: интерес и внимание проповедников вызывались не присущей мне особенной, отражающейся на лице духовностью (как я некогда предполагал), а скорее вежливым и глуповатым выражением, которым наградили меня их многочисленные боги и не менее многочисленные поколения обезьяноподобных предков. Впрочем, возможно, все объясняется моей дурацкой манерой во время разговора автоматически покачивать головой, как бы поддакивая собеседнику.
Тем не менее, толстая сектантская библия, напечатанная в два столбца на папиросной бумаге, пережила своих священных конкурентов и утвердилась на книжной полке между томами «Фольклор в ветхом завете» Фрезера и «Почему я не христианин» Рассела.
Откровенно говоря, так и не понял до конца, почему он не христианин. Ведь стать христианином очень просто. Для этого есть два верных способа: внутренний и внешний. Внешний проще, он не сопряжен с мученичеством и переживаниями, но более затратен, поскольку требует перемещения в пространстве. Лично я был христианином дважды, оба раза в индийских поездах, примерно по двадцать минут: ровно столько продолжались разговоры с любознательными индусами-попутчиками, которые безошибочно определили во мне христианина по совокупности внешних признаков, а именно: белый европеоид. Спорить с по-своему безупречной логикой иной культуры бессмысленно и неучтиво.
Но крупноячеистая сеть межкультурного взаимодействия не улавливает внутриконфессиональных различий христианства. Для этого есть более распространенный и жестокий внутренний способ обретения веры. К его недостаткам можно отнести высокий процент летальных исходов. Например, когда бородатые воины ислама режут культурно родственных им христианских собак, то конфессия последних, вне зависимости от того, кем они себя считали до этого, устанавливается по геополитическому признаку: если дело происходит в Чечне, значит собаки православные, а если в Ираке или Афганистане, то протестантские или католические. Иными словами, боги предпочитают являть себя человеку в момент его слабости и уязвимости. Входят в мир, так сказать, через страдание и вразмляют грешников как воблу: башкой об угол…
Итак, предаваясь вполне богоугодным мыслям я открыл свою дермантиновую библию в первом попавшемся месте и прочел… Нет, ну вы только подумайте! Я своими глазами прочел нижеследующую инструкцию: бла-бла-бла… утром сей семя свое и вечером не давай руке покоя. Это как же понимать?! Конечно, все зависит от контекста, никакой скабрезности в наставлении нет и быть, разумеется, не может. Так можно понадергать откуда угодно и не такого. И все-таки…
Гнусный, нервнический смешок вырвался у меня и похабная ухмылка исказила губы. Я отлично помню как отложил священное писание и погрузился в глубокую задумчивость. Поистине, враг рода человеческого подкарауливает нас в самых неожиданных местах. А может быть, перевод такой попался?
Михаил Коолапов («Крокодил», 2005)
Tags: long read, mikhail kosolapov, text, михаил косолапов
